14 сентября 2020 года канцлер Германии Ангела Меркель, президент Европейского совета Шарль Мишель и президент Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен провели переговоры с президентом Китая Си Цзиньпином по видеоконференции. Эта онлайн-встреча на высоком уровне состоялась вместо саммита в Лейпциге, на котором лидеры Европейского Союза (ЕС) и Китая изначально планировали подписать Всеобъемлющее инвестиционное соглашение (CAI). Однако стороны не смогли найти компромиссов по ключевым вопросам, и подписание не было в повестке дня виртуальной встречи. В начале года казалось, что Китай опередил США в подписании торгового соглашения с ЕС. Вашингтон и Брюссель давно ведут переговоры о трансатлантическом торгово-инвестиционном партнерстве (TTIP). Однако администрация Трампа проявила низкий интерес к TTIP и нет никакой информации о примерной дате подписания. На фоне развивающейся конфронтации между США и Китаем Пекин пытается добиться сравнительных преимуществ для своего экспорта на европейском направлении, но соглашение еще не доработано. Также важно, что между Китаем и ЕС возникли не только экономические разногласия, в частности, по поводу доступа европейских компаний на китайский рынок, но и противоречия в политической сфере, которые будет намного сложнее разрешить.
Торговля между ЕС и Китаем имеет ключевое значение для обеих сторон и для международной торговли в целом. Стороны генерируют самый большой объем торговли в мире. В 2019 году двусторонний товарооборот достиг почти $717 миллиардов долларов [ООН Комтрейд, 2020]. Торговля между двумя сторонами дает Китаю огромное положительное положительное сальдо торгового баланса и обеспечивает поставки относительно дешевых товаров в Европу. В 2019 году Китай получил положительное сальдо торгового баланса почти в $219 миллиардов долларов. Долгое время обе стороны были довольны статус-кво. Торговля росла, и Китай становился богаче, в то время как Запад надеялся, что экономическая либерализация приведет к политическим реформам в стране. Однако контекст начал меняться после прихода к власти Си Цзиньпина в 2012 году [Пей, 2017]. Политическая элита Китая начала подавать сигнал о том, что Коммунистическая партия объединяется вокруг фигуры нынешнего председателя, главная цель которого – вернуть Китаю статус великой державы [Аллисон, 2017]. Стремление к этому статусу отражает растущие амбиции Китая на мировой арене и конец ожиданиям Запада относительно демократизации Китая. Более того, Коммунистическая партия Китая отказалась от любых форм коллективного управления и сосредоточила власть в руках Си Цзиньпина.
В 2013 году Китай представил миру свою глобальную инициативу в области транспортной инфраструктуры, которая теперь известна как инициатива Пояса и Пути. Европа восприняла инициативу с умеренно позитивным настроем. Теоретически Пояс и Путь должен был обеспечить рост и либерализацию торговли и инвестиций и помочь экономикам государств, расположенных на евразийском континенте. Однако постепенно ситуация стала меняться. В рамках Пояса и Пути Китай значительно увеличил свою экономическую экспансию в регионах, которые экономически ориентированы на Европу – Балканы, Африка и Персидский залив. В отличие от ЕС, Китай предлагал кредиты и инвестиции без предварительных политических условий. Таким образом, он стал привлекательным партнером для многих антилиберальных сил в самой Европе и за ее пределами. Следующим шагом стало создание формата 17 + 1 [Чуртин, 2019], где 1 – Китай, а 17 – страны Центральной и Восточной Европы, как члены ЕС, так и страны, не входящие в ЕС. Таким образом, Китай создал «союз» внутри ЕС и использовал этот инструмент для подрыва общей политики ЕС в отношении Китая. Пекин манипулирует государствами ЕС, заставляя их выбирать между торговлей с Китаем и необходимостью осудить его политику. В результате в 2017 году Греция заблокировала заявление ЕС в ООН, в котором критиковалась ситуация с правами человека в Китае. Это решение Греции подорвало усилия ЕС по противодействию Пекину в этом вопросе [Эммотт и Кутанту, 2017].
Более того, в Европе Китай получает доступ к стратегическим технологиям, от искусственного интеллекта до телекоммуникационных сетей. Например, в 2016 году китайский технологический гигант Tencent купил контрольный пакет акций финского разработчика мобильных игр Supercell [Осава, 2016], а китайская Midea купила Kuka – немецкую робототехническую компанию. На этом фоне Китай получил доступ к физической инфраструктуре в некоторых европейских странах, включая морские порты. В результате ЕС призывает принять меры по ограничению приобретения активов неевропейскими компаниями. Кроме того, ЕС опасается, что в условиях кризиса, вызванного пандемией COVID-19, у Китая появятся дополнительные шансы на покупку европейских компаний [Гурков, 2020]. Поэтому, например, правительство Германии уже издало указ, позволяющий ввести запрет на продажу стратегически важных немецких компаний инвесторам из стран, не входящих в ЕС [Барановская, 2017]. В свою очередь, Франция призвала Европу выработать единый подход к сотрудничеству с Китаем, подчеркнув, что странам ЕС не следует вести переговоры с Пекином по инфраструктурным и инвестиционным проектам на двусторонней основе. В конце концов, в 2019 году ЕС выпустил документ под названием «ЕС-Китай – стратегическая перспектива», в котором он четко присвоил Китаю статус «системного соперника» и прямо заявил, что растущий военный потенциал Китая уже создает проблемы безопасности для ЕС в краткосрочной и среднесрочной перспективе [Европейская комиссия, 2019].
Поэтому, Брюссель послал Пекину четкий сигнал о том, что ценности ЕС очень важны. Во время переговоров между ЕС и Китаем в июне и сентябре 2020 года президент Европейской комиссии четко заявил, что для ЕС вопрос прав человека «не подлежит обсуждению». У Брюсселя есть две основные претензии к Пекину по этому поводу – обращение с меньшинствами в Синьцзяне и Тибете и новый закон о безопасности в Гонконге [Европейский Совет, 2020]. Более того, Евросоюз предоставляет убежище людям, пострадавшим от действий китайских властей в Синьцзяне [Круглова и Айсаров, 2019]. Китайское руководство негативно воспринимает эти заявления, что, безусловно, замедляет переговоры сторон по торговому соглашению. В то же время Китай загоняет себя в сложную ситуацию, поскольку чем больше он пытается помешать общей политике ЕС в области прав человека, тем больше Брюссель будет рассматривать Пекин как угрозу. В то же время, торговые рычаги, которые использует Китай, ограничены, поскольку экспорт в ЕС помогает китайским компаниям компенсировать убытки от торговой войны с США.
В заключение, в настоящий момент явно заметно, что ЕС все больше находится в авангарде торговой войны между США и Китаем. Очевидно, что Брюссель, несмотря на все действия Пекина, четко определил свои ценности, которые имеют ключевое значение для ЕС. В этих условиях трудно предсказать, как будут развиваться отношения между Китаем и ЕС, потому что амбиции китайского руководства не позволят ему пойти на уступки во внутренних делах и смягчить политику в отношении Брюсселя. Стороны договорились, что, как только позволит эпидемиологическая ситуация, состоится полноценный оффлайн саммит. Однако не стоит ждать какого-либо прорыва, поскольку, по всей видимости, стороны зашли в тупик.
Источники:
Аллисон Грэхам (2017). Чего хочет Си Цзиньпин. Доступен по адресу: https://www.theatlantic.com/international/archive/2017/05/what-china-wants/528561/. Дата обращения: 25.09.2020.
Барановская Марина (2017). ФРГ усложнила продажу стратегически важных фирм за пределы ЕС. Доступен по адресу: https://p.dw.com/p/2gNnj. Дата обращения: 28.09.2020.
Гурков, Андрей (2020). В Евросоюзе опасаются скупки Китаем европейских компаний. Доступен по адресу: https://p.dw.com/p/3cdYg. Дата обращения: 27.09.2020.
Европейский Совет, 2020 Встреча лидеров ЕС и Китая по видеоконференции. Доступен по адресу: https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/international-summit/2020/09/14/. Дата обращения: 26.09.2020.
Европейская комиссия (2019). ЕС-Китай – стратегическая прогноз. Доступен по адресу: https://ec.europa.eu/commission/sites/beta-political/files/communication-eu-china-a-strategic-outlook.pdf. Дата обращения: 26.09.2020.
Круглова Дана и Данияр Айсаров (2019). Этническая казашка из Китая Сайрагуль Сауытбай вместе с семьёй уехала в Швецию. Доступен по адресу: https://informburo.kz/novosti/etnicheskaya-kazashka-iz-kitaya-sayragul-sauytbay-vmeste-s-semyoy-uehala-v-shveciyu.html. Дата обращения: 07.10.2020.
ООН Комтрейд (2020). Данные о торговле между ЕС и Китаем. Доступен по адресу: https://comtrade.un.org/data/. Дата обращения: 24.09.2020.
Осава, Юро и Сара Нидлман (2016). Китайская Tencent купит создателя Clash of Clans за 8,6 миллиарда долларов. Доступен по адресу: https://www.wsj.com/articles/tencent-agrees-to-acquire-clash-of-clans-maker-supercell-1466493612. Дата обращения: 25.09.2020.
Пей, Минксин (2017). Возвращение Китая к правлению сильных мира сего. Доступен по адресу: https://www.foreignaffairs.com/articles/china/2017-11-01/chinas-return-strongman-rule. Дата обращения: 24.09.2020.
Чуртин, Хория (2019). «16 + 1» становится «17 + 1»: Греция присоединяется к сокращающимся рамкам сотрудничества Китая в Центральной и Восточной Европе. Доступен по адресу: https://jamestown.org/program/the-161-becomes-the-171-greece-joins-chinas-dwindling-cooperation-framework-in-central-and-eastern-europe/. Дата обращения: 26.09.2020.
Эммотт Робин и Анджелика Кутанту (2017). Греция блокирует заявление ЕС о правах человека в Китае в ООН. Доступен по адресу: https://www.reuters.com/article/us-eu-un-rights-idUSKBN1990FP. Дата обращения: 26.09.2020.
Примечание. Мнения, выраженные в этом блоге, принадлежат автору и необязательно отражают редакционную политику Института.