Новая стратегия национальной безопасности (СНБ) США была обнародована президентом Дональдом Трампом 18 декабря 2017 года. Документ, который готовит каждый президент США, является своего рода путеводителем для Конгресса, дающий ему представление об основных направлениях внешней политики находящейся во власти на данный момент администрации. Помимо Конгресса США, СНБ Трампа вызывала особый интерес как у традиционных союзников, так и у геополитических оппонентов США Китая и России. Изоляционистский внешнеполитический лозунг Трампа «Америка превыше всего», который он отстаивал во время своей избирательной компании, вызвал серьезную обеспокоенность государств-членов Североатлантического альянса (НАТО) касательно приверженности США организации, а также был воспринят в Москве и Пекине как открывающееся окно возможностей для заполнения потенциального вакуума лидерства в мире. Как следствие, СНБ должна была придать некую определенность доктрине «Америка превыше всего» и очертить контуры того, как она будет воплощаться в жизнь. В опубликованном же стратегическом плане эта доктрина приобрела совершенно иное значение, в котором отвергается изоляционизм и говорится о важности участия США в международных отношениях как о важном условии укрепления мира и процветания внутри страны. В этой связи документ рассматривается во многом как продолжение уже традиционных принципов и приоритетов внешней политики США, причем в большей степени, чем можно было бы ожидать от действующей администрации. Что касается государств Центральной Азии, то СНБ представляет лишь туманную картину интересов США по отношению к региону, так как во многом увязывает подход к центральноазиатским странам с ситуацией в Южной Азии, особенно в Афганистане. В целом, это является отображением действительности, в котором постсоветская Центральная Азия не считается для США приоритетным регионом. Тем не менее, учитывая, что США остаются приверженными разрешению ситуации в Афганистане, а в их взаимоотношениях с Пакистаном наблюдается некоторая неопределенность, существует вероятность того, что центральноазиатские государства смогут вернуть себе внимание со стороны Вашингтона.
Стратегический план разделен на четыре основные направления или столпа: защита родины, содействие процветанию Америки, сохранение «мира через силу» и продвижение влияния США в конкурентном мире. Первые два направления документа основаны на том предположении, что сила США за рубежом основывается на внутреннем благополучии. Как утверждается в этих двух частях документа, продвижение принципов свободной торговли и рыночной экономики во всем мире являются факторами, способствующими процветанию внутри страны, что в конечном итоге позволяет США поддерживать свою военную мощь в решении проблем безопасности, начиная от терроризма джихаддисткого толка, кибератак, нелегальной иммиграции до борьбы с «режимами-изгоями» в Северной Корее и Иране.
Следующие два направления основаны на утверждении, что США являются позитивной силой в мире, «которая создает условия для безопасности и процветания» во всем мире, однако ревизионистские державы – Китай и Россия – бросают вызов «американскому влиянию» и «ставят целью сформировать мировой порядок, противоречащий ценностям и интересам США». Поэтому в этих двух «столпах» представлен план того, как США будут бороться с конкуренцией со стороны Москвы и Пекина для поддержания глобального баланса сил «в пользу Соединенных Штатов и их союзников». С этой целью, утверждает документ, США «должны сохранять превосходство – сочетание возможностей в достаточном количестве для предотвращения успеха противника», и такая военная мощь должна быть полностью интегрирована «с нашими союзниками», поскольку «они увеличивают силу США и расширяют влияние США».
По сути, СНБ не сильно отличается от предыдущих стратегий и примечательна, в первую очередь, тем, что придает доктрине Трампа «Америка прежде всего» больше стройности. Она, судя по всему, сигнализирует, что США останутся приверженными своим ключевым союзникам и статье 5 Устава НАТО. Вследствие этого ожидается, что документ должен подбодрить европейских лидеров, которые были обеспокоены предыдущими заявлениями президента Трампа, назвавшим НАТО «устаревшей организацией». Жесткая позиция СНБ в отношении России и Китая была ожидаемо подвергнута критике со стороны обоих государств как демонстрация «менталитета холодной войны» и «нежелания США отказаться от идеи однополярного мира» (Aljazeera, 2017). Некоторые эксперты по внешней политике также скептически отнеслись к документу в связи с отсутствием в нём подробного плана того, как эти принципы будут воплощены в жизнь. Тем не менее, учитывая, что СНБ ляжет в основу принятия решений в Вашингтоне по вопросам внешней политики США в течение следующих нескольких лет, документ заслуживает тщательного рассмотрения.
В этой связи интересно рассмотреть заключительный раздел документа, в котором излагается политика администрации в отношении различных регионов мира, включая Центральную Азию. На первый взгляд кажется, что раздел «Южная и Центральная Азия» не содержит ничего конкретного ни по отношению к региону, ни касательно отдельно взятых центральноазиатских государств. Регион преимущественно рассматривается в контексте усилий США по стабилизации ситуации в Афганистане. Согласно документу, основные интересы США в регионе сосредоточены на борьбе с трансграничным терроризмом и препятствовании возможности превращения стран региона в «тихую гавань для террористов».
Как отмечалось выше, это в целом отражает тот факт, что сегодня центральноазиатские страны представляют лишь второстепенный интерес для США. История взаимодействия США со странами региона пережила определенный всплеск в начале 1990-х годов, когда возникла необходимость решения проблем, связанных с советским наследием программ по созданию оружия массового уничтожения, а также после трагических событий 11 сентября 2001 года, когда потребовался доступ к региональным военным объектам в связи с началом широкомасштабной военной кампании в Афганистане (Rumer et al., 2016). Однако с момента окончания активной фазы военной операции США в Афганистане в 2014 году и с возникновением ряда кризисов по всему миру, таких как Сирия, Ирак, Йемен и Украина, интерес США к Центральной Азии заметно уменьшился. В этой связи тот факт, что в документе региону не было уделено большого внимания, не должен никого удивлять.
С другой стороны, ситуация может кардинально измениться в результате реализации новой стратегии Трампа в отношении Афганистана, которая была обнародована в августе 2017 года и, среди прочего, предусматривает усиление давления на Пакистан с целью добиться от Исламабада принятия всех необходимых мер для надлежащей борьбы с террористическими группами, действующими на территории страны. После объявления данной стратегии Государственный департамент США 8 января 2018 года объявил о том, что помощь в области безопасности в размере $1 млрд. и средства в рамках программы оказания финансовой военной помощи зарубежным государствам в размере $255 млн., предназначенные для Пакистана, будут заморожены до тех пор, пока страна «не продемонстрирует свою готовность активно противостоять афганским талибам, сети Хаккани и другим террористическим и военным группировкам» (CNN, 2018). Несмотря на отсутствие реакции со стороны властей в Исламабаде относительно приостановления помощи, существует вероятность того, что при наихудшем варианте развития событий Пакистан в ответ может закрыть предположительно самые безопасные и низкозатратные наземные и воздушные маршруты снабжения войск США в Афганистане, проходящие через его территорию (Miller, 2018). Стоит отметить, что еще в 2011 году Пакистан блокировал на несколько месяцев маршруты снабжения коалиционных войск США и НАТО в связи с атакой НАТО, в результате которой были убиты более двух десятков пакистанских солдат.
Учитывая это, Вашингтон мажет начать более серьезно рассматривать возможность поиска альтернативных маршрутов, в том числе через страны Центральной Азии. По словам бывшего директора по России и Центральной Азии Совета национальной безопасности США Пола Стронского, «Центральная Азия является черным входом в Афганистан» и «когда у нас есть проблемы с Пакистаном, нам нужны другие маршруты поставок. Поэтому отношения с такой страной, как Казахстан, становятся гораздо более важными» (CNBC, 2018). В ходе визита президента Казахстана Назарбаева в Вашингтон 16 января 2018 года в Белом доме прошла встреча президента Трампа с казахстанским лидером, на которой они договорились среди прочего заключить соглашения, которые усилят сотрудничество в «логистических маршрутах с целью поддержки региональной безопасности» (White House, 2018). В это же время казахстанские СМИ сообщили, что законопроект, предусматривающий транзит коммерческих железнодорожных грузов через территорию Казахстана с использованием расположенных на Каспийском море морских портов Актау и Курык для содействия военной кампании США в Афганистане, находится на рассмотрении в Парламенте Казахстана (Казинформ, 2018). В этой связи, если давление США на Пакистан обострится до такой степени, что Исламабад заблокирует транзит через свою территорию, это приведет к интенсификации взаимодействия США с центральноазиатскими государствами, особенно с теми из них, которые являются ключевыми транзитными странами. В результате можно ожидать, что реализация американской инициативыНового Шелкового пути, которая до сих пор остро нуждалась в ресурсах и поддержке Вашингтона, может получить новый импульс. В действительности линия снабжения через территорию Центральной Азии, также известная как Северная распределительная сеть, которая эксплуатировалась в период с 2009 по 2015 годы, была ключевым в принятии решения администрацией Обамы по запуску этого проекта, рассчитанного на создание экономических связей, соединяющих Центральную Азию с Южной (Stronski, 2017).
Ранее отдельные местные эксперты были встревожены предвыборной риторикой Трампа, призывавшего к прекращению военной компании в Афганистане. Они опасались, что центральноазиатские государства больше не смогут поддерживать дипломатическую стратегию балансирования между Западом, Россией и Китаем. Хоть США и отдалены географически от Центральной Азии, тем не менее, для стран региона Вашингтон является желательным игроком, уравновешивающим чрезмерное доминирование Москвы и Пекина.
Подводя итог, следует отметить, что аналогично другим стратегическим документам, представленным предыдущими администрациями США, СНБ, подготовленная администрацией Трампа, является по сути обобщенным изложением идеалов во внешней политике и безопасности, которыми будут руководствоваться США. Однако во все более сложном и непредсказуемом мире эта «масштабная стратегия» вряд ли сыграет решающую роль в процессе принятия решений в администрации США. Поэтому, хоть и Центральной Азии не было уделено в документе большого внимания, реально складывающаяся обстановка в мире может перевернуть все с ног на голову.
Источники:
Al Jazeera. (2017). China and Russia slam new US national security strategy.
Retrieved from http://www.aljazeera.com/news/2017/12/china-russia-slam-national-security-strategy-171219195116748.html. Accessed on 11.01.2018.
E. Rumer, R. Sokolsky and P. Stronski. (2016). U.S. Policy Toward Central Asia 3.0. Carnegie Endowment for International Peace.
Retrieved from http://carnegieendowment.org/2016/01/25/u.s.-policy-toward-central-asia-3.0-pub-62556. Accessed on 09.01.2018.
CNN. (2018). US suspends security assistance to Pakistan.
Retrieved from http://edition.cnn.com/2018/01/04/politics/us-suspends-security-assistance-to pakistan/index.html. Accessed on 18.01.2018.
L. Miller (2018). The United States and Pakistan: Best Frenemies Forever? The National Interest.
Retrieved from www.nationalinterest.org/feature/the-united-states-pakistan-best-frenemies-forever-24068. Accessed on 18.01.2018.
CNBC. (2018). Kazakhstan is a ‘kleptocracy’ ruled by an autocrat. It’s also an increasingly important strategic ally.
Retrieved from https://www.cnbc.com/2018/01/16/kazakhstan-is-a-kleptocracy-ruled-by-an-autocrat-its-also-an-increasingly-important-strategic-ally.html. Accessed on 26.01.2018.
White House. (2018). United States and Kazakhstan: An Enhanced Strategic Partnership for the 21st Century.
Retrieved from www.whitehouse.gov/briefings-statements/united-states-kazakhstan-enhanced-strategic-partnership-21st-century/. Accessed on 26.01.2018.
Kazinform. (2018). ShA mozhet otpravlyat spetsgruz v Afganistan cherez porty Aktau i Kuryk.
Retrieved from http://www.inform.kz/ru/article/3124679. Accessed on 24.01.2018.
P. Stronski (2017). Uncertain Continuity: Central Asia and the Trump Administration. Central Asia Program, Paper No: 188.
Retrieved from: https://docs.google.com/viewerng/viewer?url=http://centralasiaprogram.org/wpcontent/ uploads/2017/08/CAP-Papers-188-July-2017-Paul-Stronski.pdf. Accessed on 26.01.2018.
Мнение, высказанное в этом блоге личное мнение автора, не отражает официальную позицию института.