21 августа 2017 г., президент Дональд Трамп объявил стратегию США по урегулированию кризиса в Афганистане, в котором изложил свое видение дальнейшего участия Соединённых Штатов в самой затяжной военной операции в своей истории. Новая стратегия среди прочего предусматривает увеличение военного контингента США, усиление давления на Пакистан, и самое главное снятие каких либо сроков полного вывода войск США из Афганистана. Принудить талибов сесть за стол переговоров и достичь политического урегулирования афганской войны являются двумя главными задачами новой стратегии. Новый план Белого дома уменьшил озабоченность многих экспертов которые опасались преждевременного вывода войск США из страны, учитывая предвыборное обещание Трампа сократить участие США во внешних конфликтах. Уход Трампа от предвыборной риторики во многом связан с растущей обеспокоенности со стороны военных советников касательно ухудшающейся ситуации с безопасностью в стране и возросшей угрозы со стороны террористической организации Исламское государство (ИГИЛ). Учитывая важную роль которую играют присутствие вооруженных сил Соединенных Штатов и оказываемая ею помощь центральному правительству Кабула в стабилизации афганского государства, то можно утверждать что новая стратегия предусматривающая сохранение присутствия США в этой стране может считаться хорошей новостью для всего региона Центральной Азии.
Конфликт в Афганистане является самой продолжительной военной компанией Соединенных Штатах, на проведение которой за последние 16 лет было выделено более одного триллиона долларов и стоило жизни примерно 2000 американским солдат. Решение о начале компании в Афганистане было принято Джорджем Бушем в 2001 году в ответ на террористический акт совершенный 11 сентября 2011. Военная операция, также известная как «Несокрушимая свобода», была направлена на уничтожение «Аль-Каида» взявшей на себя ответственность за совершенный террористический акт, и режим Талибан предоставивший ей убежище, с тем чтобы «предотвратить любые будущие действия международного терроризма направленного против Соединенных Штатов подобными странами, организациями или лицами» (Grimmet, 2007). В течении года в Афганистан было направлено около 10 000 военнослужащих США, а уже в 2008 году их число достигло 48 500. В результате военных действий США и ее союзников основные элементы «Аль-Каиды» были ликвидированы. Несмотря на это основная цель по уничтожению режима Талибан, существование которой создавало опасность воссоздание в стране уже новых групп с экстремистской идеологией, не была достигнута. Когда Обама стал президентом в 2009 году, он увеличил количество войск до 100 000. С дополнительными силами на местах его главные военные начальники посчитали что победа над талибами станет возможной (S. Ebrahim, 2017). Одновременно с этим стратегия Обамы также предусматривал полный вывод всех американских сил из Афганистана до 2014 года. Проще говоря, его стратегия заключалась в том, чтобы сначала разбить Талибан, а затем к концу 2014 года вывести всё американское войско и передать обеспечение безопасности в стране Афганским национальным силам безопасности (АНСБ). Однако, учитывая, что победа над талибами не виднелось на горизонте, а АНСБ все еще не была способной в одиночку противостоять талибам, продление присутствие боевых сил США в стране стало необходимостью. В связи с этим ближе к концу президентства Обамы вывод войск проходил по установленному графику, однако был приостановлен на нынешнем уровня 8 400 военнослужащих. Основной задачей оставшихся на месте солдат являлось тренировка и консультирование афганских военнослужащих. Таким образом преемнику Обамы необходимо было принять решение о будущем находящегося в Афганистане контингента США.
В этой связи новая стратегия Трампа выгодно отличается от той политики которую проводила предыдущая администрация США, что имеет потенциал переломить сложившийся тупик в войне против талибов. Во-первых, сам факт того что президент Обама в 2009 году объявил об увеличении численности войск одновременно с графиком их вывода, вызвало значительную критику со стороны экспертов. Многие утверждали, что заблаговременное установление сроков сделало достижение компромиссов не привлекательными для движения «Талибан», так как возникла возможность переждать уход западных сил (M. O’Sullivan, 2017). Поэтому новый подход Трампа связать решение о выводе войск к положению с ситуацией по безопасности в стране было принято с учётом недостатков политики его предшественника. В то же время основная цель остается прежней – вынудить Талибан сесть за стол переговоров. Однако на этот раз новый подход в котором отсутствует наличие крайних сроков вывода войск создает для новой инициативы больше шансов реализоваться поскольку сигнализирует талибом о невозможности повторения ситуации когда можно было рассчитывать на то чтобы дождаться даты выхода сил США из страны. Другим отличием от политики проводимой администрацией Обамы в 2014 году – ближе к окончанию фазы активных боевых действий, установившая значительные ограничения на наступательные действия сил США в Афганистане является намерение Трампа предоставить своим военным командирам больше полномочий для проведения контртеррористических операции. Предоставляя войскам США на местах большую автономию, Трамп посылает еще один сигнал талибам, одержавших в последнее время существенных успехов в поле битвы что победа через боевые действия также не принесут успех (New York Times, 2017).
Вторым важным элементом стратегии Трампа является его внимание к Пакистану которая по его мнению предоставляет «безопасное убежища для террористических организаций, талибов и других групп, которые несут угрозу для региона и за ее пределами». Таким образом его план предусматривает усиления давления на Пакистан, чья протяженная граница с Афганистаном которая к тому же не имеет выхода к морю, делает сотрудничество с ней важным на пути к достижению политического договора с талибами (C.R. Mohan, 2017). Соединенные Штаты намереваются добиться от Пакистана большего давление на талибов, с тем чтобы вынудить их участвовать в мирных переговорах. Несмотря на то что администрации Обамы и Буша также были осведомлены об этом, они не хотели наносить урон отношениям со своим союзником в регионе (C.R. Mohan, 2017). Таким образом, готовность администрации Трампа объявить о том что Пакистан ведет «двойную игры» является беспрецедентным шагом (J. Hannah, 2017). Стратегия Трампа предусматривает усиления давления на Пакистан, с тем чтобы заставить их отказаться предоставлять для талибов и других боевиков убежища, либо вынудить талибов начать переговоры с Кабулом (A.J. Tellis и J. Eggers, 2017). Некоторые утверждают, что предыдущие стратегии терпели неудачи, потому что серьезно не принимали во внимания основную причину афганской проблемы. По мнению одного из экспертов по Южной Азии, «любая стратегия, которая не затрагивает проблему Пакистана, не является той стратегией, которая сможет принесет свои плоды. Ловля каждого комара отдельно при игнорировании его гнезда не является решением» (A. Ahmadzai, 2017). Стоит отметить, что 23 октября 2017 года государственный секретарь США Рекс Тиллерсон посетил Исламабад, где сделал несколько «особых запросов» к Пакистану для принятие с ее стороны мер по «предотвращению поддержки талибов и других террористических организаций». Это станет новой главой в отношениях между двумя государствами. Пакистан, который когда-то был незаменимым союзником США в борьбе с терроризмом, теперь все чаще рассматривается как убежище, в котором в 2011 году Усама бен Ладен был найден и убит (New York Times, 2017).
По мнению некоторых аналитиков, Исламабад имеет доводы в пользу оказывание поддержи талибам так как рассматривает это способом сохранить «стратегическую глубину» против главного своего противника Индии. Пакистанская военная доктрина основанная на концепции «стратегической глубины» предполагает превращение Афганистана в своего «клиента» или в подчиненное государство, которое зависимы от решении пакистанских служб безопасности (А. Арни и А. Тондон, 2014). Другими словами, Пакистан стремится использовать боевиков для обладание рычагами воздействия на Кабул для того чтобы ограничить их сотрудничество с Индией и заставить принять те условия которые Исламабад видит важными в обеспечении своих законных интересов (C. Fair, 2014).
Несмотря на это, открытым остается вопрос о способности Вашингтона добиться значительных изменений в политике Пакистана, учитывая снизившеюся за последнее время зависимость Пакистана от американской помощи благодаря огромным китайским инвестициям, а также учитывая тот факт что Соединенные Штаты по-прежнему используют территорию Пакистана при логистики своих операций в Афганистане что ставит уже их в зависимое положение от Исламабада. В результате маловероятно, что нынешняя администрация США будет готова использовать санкции против высокопоставленных военных и чиновников и служб разведки Пакистана, урезать помощь или включить Пакистан в список стран «спонсоры терроризма», даже если Пакистан продолжит преследовать свои собственные интересы. Однако если Трампу удастся добиться успехов в этом направлении то положительные последствия для войны в Афганистане не заставят себя ждать (J. Hannah, 2017).
В-третьих, объявляя о своей стратегии Трамп имел несколько вариантов развития событии на столе, от полного вывода войск из страны до серьезной эскалации конфликта. Тем не менее, оба крайних вариантов решения проблемы кажутся нереалистичными на данный момент. С одной стороны, сложившиеся ситуация во внутренней политики Вашингтоне не позволяет выделение больших ресурсов для проведение новой полномасштабной военной кампании. С другой стороны, полный вывод сил из Афганистана сделает удержание рисков для США на расстоянии невозможными, даже несмотря на незначительность таких рисков на сегодняшний день (A.J. Tellis и J. Eggers, 2017). Таким образом, новая стратегия Трампа которая предусматривает умеренное увеличение сил, через размещение дополнительного количества солдат к уже имеющимся 8 400, является компромиссным вариантом.
Новая стратегия был обнародован после длительных раздумий в администрации Трампа, где проходили напряженные споры между главными военными начальниками и политическими советниками президента. Данную стратегию можно назвать своего рода победой для министра обороны Джеймса Маттиса и советника по национальной безопасности Герберта Рэймонда Макмастера, которые оба выступали за размещение дополнительных войск, в то время как противник этого шага главный стратег Белого дома Стивен Бэннон покинул свой пост за несколько дней до того как новый план был объявлен. В июне 2017 года Трамп уже одобрил решение о увеличении сил примерно на 4000 солдат. Эти дополнительные силы должны будут выполнять две задачи: проводить миссии против террористов и обучать афганскую армию. За этом стоит расчёт на то что при помощи умеренного увеличения численности войск удастся изменить ход борьбы на поле боя после которого можно инициировать политический диалог. Если же начать правоведение переговоров сейчас когда «Талибан» контролирует не менее 40% территории Афганистана то результаты будут невыгодны властям в Кабуле. Это также признается в Вашингтоне, по словам Трампа «после проведение эффективных военных усилия, политическое урегулирование, включающее элементы талибов в Афганистане возможно станет вероятным». Другие, однако, критично относились к такому частичному усилению, поскольку этого будет недостаточно, чтобы в значительной мере изменить расклад на поле битвы. По словам Джона Дэмпси, бывшего высокопоставленного чиновника Госдепартамента, работавшего в Афганистане и Пакистане, эта стратегия «не сработала тогда [с 2009 по 2014 год], и особенно не сработает сейчас» (New York Times, 2017).
Таким образом Трамп стал уже третьим подряд президентом США, которому приходится иметь дело с разрешением ситуации вокруг в Афганистане. Несмотря на наличие некоторых противоречий в объявленном Трампом плане, следует отдать должное его решению которое хоть и противоречит взглядам его сторонников однако имеет исключительно важное значение в обеспечения долгосрочной безопасности не только Соединенных Штатов, но и для региона Центральной Азии. Решение Трампа о продолжении участия в самой долгой войны в истории страны, отражает его понимание последствий, которое может повлечь за собой преждевременный выход из зоны конфликта. Афганистан продолжает испытывать все более ухудшающуюся обстановку с безопасностью так ООН признало 2016 год самым кровавым годом в Афганистане, в котором погибло или было ранено более 11 000 мирных жителей (Организация Объединенных Наций, 2017 год). Воинственность талибов и, как следствие, отсутствие безопасности в Афганистане по-прежнему являются главными вызовами стоящими перед странами Центральной Азией. Вот только некоторые из угроз исходящих оттуда: транснациональный терроризм, распространение экстремистской идеологии, увеличение незаконного оборота наркотиков, потенциальный наплыв беженцев и т.д. В этом контексте не следует недооценивать решение администрации Трампа сохранить присутствие американских сил до тех пор, пока условия на местах не изменяться в лучшую сторону.
Источники:
R. Grimmet (2007). Authorization for the Use of Military Force in Response to the 9/11 Attacks (P.L. 107-40): Legislative History. Congressional Research Service.
Available at: https://fas.org/sgp/crs/natsec/RS22357.pdf. Accessed on: 31.10.2017
S. Ebrahim (2017). The War US will never win. Pretoria News.
Retrieved from: https://www.iol.co.za/pretoria-news/the-war-the-us-will-never-win-11838981. Accessed on: 03.11.2017.
M.O’Sullivan (2017). Trump’s Afghan Strategy Is Different and Braver, Than Obama’s. BloombergView.
Retrived from: https://www.bloomberg.com/view/articles/2017-08-23/trump-s-afghan-strategy-is-different-and-braver-than-obama-s. Accessed on: 6.11.2017.
A.J. Tellis and J.Eg1gers (2017). U.S Policy in Afghanistan: Changing Strategies, Preserving Gains. Carnegie Endowment for International Peace.
Retrieved from: http://carnegieendowment.org/2017/05/22/u.s.-policy-in-afghanistan-changing-strategies-preserving-gains-pub-70027 . Accessed on: 31.10.2017.
A. Ahmadzai (2017). Trump’s New Afghanistan Strategy: An Afghan View. The Diplomat.
Retrieved from: https://thediplomat.com/2017/08/trumps-new-afghanistan-strategy-an-afghan-view/ . Accessed on: 06.11.2017.
A.Arni and A.Tondon (2014). The Genesis of Pakistan’s “Strategic Depth” in Afghanistan. Fairobserver.
Retrieved from: https://www.fairobserver.com/region/central_south_asia/the-genesis-of-pakistans-strategic-depth-in-afghanistan-88910/. Accessed on: 08.11.2017.
New York Times (2017). Trump Outlines New Afghanistan War Strategy with Few Details.
Retrieved from: https://www.nytimes.com/2017/08/21/world/asia/afghanistan-troops-trump.html. Accessed on: 10.11.2017.
C. R. Mohan (2017). Pakistan and Trump: Ready for a bargain?. India Express.
Retrieved from: http://indianexpress.com/article/opinion/columns/pakistan-u.s-pakistan-relations-washington-islamabad-relations-donald-trump-terrorism-4882400/. Accessed on: 08.11.2017.
C. Fair (2014). Fighting to the End: The Pakistan Army’s Way of War. New York: Oxford University Press.
J. Hannah (2017). Trump’s Afghanistan Strategy Could Actually Work. Foreign Policy.
Retrieved from:http://foreignpolicy.com/2017/09/01/trumps-afghan-strategy-could-actually-work/. Accessed on: 09.11.2017.
United Nations (2017). UN Renews Call for Protection of Afghan Civilians, After Casualty Figures Spike in 2016. UN News Centre.
Retrieved from: http://www.un.org/apps/news/story.asp?NewsID=56113#.WRNWUhMrJhE. Accessed on: 31.10.2017.
Мнение, высказанное в этом блоге личное мнение автора, не отражает официальную позицию института.