Центральная Азия является одним из важнейших регионов для Китая с точки зрения экономики, политики и безопасности. Роль Китая в регионе постоянно возрастает. Он остается ключевым торговым партнером для всех стран Центральной Азии. Более того, Китай обеспечивает регион значительными инвестициями, прежде всего в энергетику. Страны Центральной Азии, в свою очередь, поддерживают грандиозные инициативы и стратегии Китая и активно участвуют в их реализации. Таким образом, этот комментарий направлен на анализ экономического сотрудничества между государствами Центральной Азии и Китаем.
После январских беспорядков в Казахстане президенты пяти республик Центральной Азии провели онлайн-саммит со своим китайским коллегой Си Цзиньпином. Участники активно обсудили экономическое сотрудничество и достижения двусторонних отношений за период независимости государств Центральной Азии. Президентов стран Центральной Азии беспокоила ситуация в Афганистане, увеличение поставок природного газа в Китай, строительство железной дороги Китай-Кыргызстан-Узбекистан и беспорядки в Казахстане. Лидер Китая, в свою очередь, пообещал открыть внутренний рынок для производителей из Центральной Азии. Си Цзиньпин поставил цель увеличить двусторонний товарооборот с регионом до $70 миллиардов к 2030 году и отметил, что за последние 20 лет показатель вырос в 25 раз, с $1.5 миллиардов до $38.6 миллиардов в 2020 году. Инвестиции Китая в регион составили $40 миллиардов в конце 2020 года, в то время как число китайских фирм, работающих в Центральной Азии, составило 7700 в конце 2021 года. Кроме того, Китай предоставит $500 миллионов в виде грантов странам Центральной Азии в течение следующих трех лет и 50 миллионов доз китайской вакцины в этом году [Куменов, 2022].
Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев отметил, что за 11 месяцев 2021 года двусторонний товарооборот между Казахстаном и Китаем вырос до $17 миллиардов, достигнув новых рекордов. Он добавил, что из $40 миллиардов китайских инвестиций в государства Центральной Азии половина приходится на Казахстан. Президент предложил диверсифицировать структуру торговли, снять барьеры, навести порядок на таможне и внедрить инновационные решения. Он пояснил, что Казахстан сможет увеличить экспортные поставки в Китай по 135 позициям, включая органическую сельскохозяйственную продукцию и продукты питания, более чем на $1 миллиард. Глава государства отметил, что Казахстан планирует инвестировать до 2025 года $20 миллиардов на диверсификацию транзитно-транспортных маршрутов и внедрение комплексных логистических решений [Акорда, 2022].
Торговля Центральной Азии с Китаем демонстрировала значительный рост с начала 2000-х годов (Рисунок 1). Глобальные и региональные шоки, в том числе глобальный финансовый кризис, завершение энергетического суперцикла, замедление экономического роста в Китае и пандемия негативно повлияли на двусторонние торговые потоки. На Рисунке 1 показано, что положительное сальдо торгового баланса Китая со странами Центральной Азии в 2020 году превысило $3.8 миллиардов.
Несмотря на призывы к диверсификации, анализ структуры двусторонней торговли подтверждает известные важные факты, сохраняющиеся в долгосрочной перспективе. Например, доля минерального топлива в общем объеме импорта Китая из Казахстана в 2020 году составила почти 27%. В том же году доля руды, шлака и золы составила 20.6%, а показатель для меди достиг почти 18.6%. Важно отметить, что доля зерновых в общем импорте Китая из Казахстана была низкой и равнялась 0.8%.
Несмотря на намерение Китая либерализовать торговлю с центральноазиатскими партнерами, его рынок остается закрытым. Например, Китай, ссылаясь на опасения по поводу коронавируса, выборочно запретил импорт из Казахстана. Эта политика привела к значительному сокращению казахстанского экспорта в Китай. Например, в период с января по сентябрь 2021 года экспорт продуктов питания в Китай упал на 78%, а экспорт муки – на 91%. Более того, из-за усиленных проверок на границе с Китаем к марту 2021 года на участке казахстанской стороны скопилось 12000 простаивающих вагонов. При этом объем транзитных контейнерных перевозок через Казахстан в Китай и из Китая за первые восемь месяцев 2021 года вырос на треть по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года, и 88% этих поездов соединяют Китай и Европу [Куменов, 2021].
Доля руды в общем объеме импорта Китая из Кыргызстана составила почти 77%, тогда как показатель для Таджикистана был ниже и был равен 72%. Импорт Китая из Туркменистана полностью состоит из минерального топлива, в частности природного газа. Доля этого продукта в 2020 году достигла 99.5%. Узбекистан также является важным поставщиком минерального топлива в Китай. В том же году доля минерального топлива в общем объеме импорта Китая из Узбекистана составила почти 43%. Другими важными статьями импорта являются хлопок (27%) и медь (13.6%). Январские беспорядки в Казахстане будут иметь важные последствия для двусторонней торговли между Центральной Азией и Китаем. Недавно правительство Узбекистана приняло решение прекратить экспорт природного газа. Нехватка газа в Узбекистане на протяжении нескольких лет вызывала значительное общественное недовольство. Таким образом, экспорт газа полностью остановлен и направлен внутренним потребителям. Важно отметить, что почти весь экспорт газа направлялся в Китай. С января по октябрь 2021 года Узбекистан экспортировал в Китай более 4 миллиардов кубометров газа на сумму чуть более $600 миллионов [Eurasianet, 2022]. Экспорт Китая в регион в основном состоит из продукции обрабатывающей промышленности с высокой добавленной стоимостью. В то же время экспорт Центральной Азии в Китай в основном зависит от ресурсов, колебания цен на которые делают регион уязвимым и подвергают риску его торговые потоки.
Китай является не только ключевым торговым и инвестиционным партнером, но и важным источником кредитов. Например, 45% внешних заимствований Кыргызстана (на сумму $1.7 миллиардов) приходится на Китай, наряду с 52% внешнего долга Таджикистана ($1.2 миллиардов). Ситуация в других странах Центральной Азии лучше, однако показатель остается высоким. В частности, долг Туркменистана Китаю эквивалентен 16.9% его ВВП, Узбекистана – 16%, а Казахстана – 6.5%. Страны Центральной Азии, в частности Таджикистан и Кыргызстан, испытывают трудности с возвратом долгов. В результате китайские компании получают уступки. Еще одним важным вопросом, вызывающим социальное недовольство в Центральной Азии, является прозрачность договоров между китайскими и местными компаниями [Умаров, 2020]. Стоит отметить, что Китай диверсифицирует свои инвестиции в Центральной Азии. Вместо финансирования инфраструктурных проектов он переключился на инвестиции в обрабатывающую промышленность, включая автобусные заводы, цементные заводы, проекты в области сельского хозяйства и зеленой энергетики. Когда государственные банки и корпорации Китая предоставляют кредиты, они получают совместное финансирование от местных партнеров или других стран [Ван дер Клей, 2020].
Следовательно, Китай остается ключевым экономическим партнером региона Центральной Азии в плане торговли, инвестиций, кредитов, совместных инфраструктурных и промышленных проектов. Однако, несмотря на возрастающую роль Китая в регионе и настойчивые призывы Пекина к взаимной выгоде, китайский рынок для центральноазиатских производителей остается закрытым. Более того, Китай проводит протекционистскую торговую политику в отношении Центральной Азии. Стоит отметить, что, несмотря на диверсификацию, основное направление инвестиций Китая сосредоточено в энергетическом секторе. Для некоторых стран региона кредиты из Китая имеют критическое значение, и у них есть постоянные проблемы с погашением. Поэтому странам региона необходимо пересмотреть свою политику сотрудничества с Китаем. Им следует проанализировать эффекты экономического сотрудничества с Китаем на их промышленное и сельскохозяйственное производство, международную торговлю, конкуренцию и другие важные макроэкономические показатели. Эти исследования могут выявить как выгоды, так и издержки и позволят разработать политику в отношении Китая, которая фактически увеличит взаимные выгоды от сотрудничества.
Источники:
Акорда (2022). Президент Касым-Жомарт Токаев принял участие в саммите глав государств «Центральная Азия – Китай». Доступно по адресу: https://www.akorda.kz/ru/prezident-kasym-zhomart-tokaev-prinyal-uchastie-v-sammite-glav-gosudarstv-centralnaya-aziya-kitay-2505054. Дата обращения: 26.01.2022.
Ван дер Клей, Дирк (2020). Китай диверсифицируется в Центральной Азии. Доступно по адресу: https://eurasianet.org/china-diversifiers-in-central-asia. Дата обращения: 24.01.2022.
Eurasianet (2022). Узбекистан прекращает экспорт газа в Китай, отказывается от повышения цен внутри страны. Доступно по адресу: https://eurasianet.org/uzbekistan-ends-gas-exports-to-china-abandons-price-increases-at-home. Дата обращения: 21.01.2022.
Куменов, Алмаз (2021). Экспорт казахстанских продуктов питания в Китай резко упал. Доступно по адресу: https://eurasianet.org/kazakh-food-exports-to-china-plummet. Дата обращения: 20.01.2022.
Куменов, Алмаз (2022). Китай обещает больше инвестиций на центральноазиатском саммите. Доступно по адресу: https://eurasianet.org/china-promises-more-investment-at-central-asia-summit. Дата обращения: 27.01.2022.
Умаров, Темур (2020). Китай занимает важное место в Центральной Азии. Доступно по адресу: https://carnegiemoscow.org/commentary/81402. Дата обращения: 24.01.2022.
Центр международной торговли (2022). Двусторонняя торговля между Китаем и странами Центральной Азии. Доступно по адресу: https://www.trademap.org/Country_SelProductCountry_TS.aspx?nvpm=1%7c156%7c%7c%7c23%7cTOTAL%7c%7c%7c2%7c1%7c1%7c2%7c2%7c1%7c2%7c1%7с1%7с1. Дата обращения: 24.01.2022.
Примечание. Мнения, выраженные в этом блоге, принадлежат автору и необязательно отражают редакционную политику Института.