Никто не будет спорить с тем, что область науки является неотъемлемой частью национального интеллектуального потенциала, ключевым ресурсом экономических и социальных преобразований в стране. Авторитет страны в мировом сообществе, перспективы конкуренции на внешнем рынке и способность решать свои внутренние проблемы зависят от научных достижений страны. Тем не менее, в условиях экономических кризисов именно научный сектор стал одним из первых, кто пострадал в результате реформ, сокращений, оптимизаций, а иногда и полной ликвидации, что, вероятно, произойдет в Туркменистане в ближайшие три года. Согласно новостям, распространенным в СМИ Туркменистана, указом президента Академия наук больше не будет получать финансовую поддержку от правительства. Это связано с продолжающимся спадом в энергетическом секторе. Руководство страны решило таким образом сэкономить средства с целью укрепления экономической структуры в стране. В настоящее время в структуре Академии наук Туркменистана действуют 26 научно-исследовательских институтов и государственная служба сейсмологии, два медицинских исследовательских центра, 17 вузов, библиотека и две типографии [oxu.az, 2019].
Как и многие другие национальные академии бывших советских республик, Академия наук Туркменистана, основанная в 1951 году в Ашхабаде на базе местного отделения Академии наук СССР, помимо общей цели повышения уровня научных исследований в периферийных центрах огромной страны выполняла очень специфические задачи, связанные с решением проблем, актуальных для этого региона. Так, туркменские ученые работали в области гидрохимических исследований, охраны окружающей среды и биологического разнообразия Каспийского моря, изучения его тектоники и сейсмической активности. Они разрабатывали строительные материалы на основе местного сырья, выводили новые сорта хлопка со средними и тонкими волокнами, адаптировали его к почвенно-климатическим условиям республики, искали способы закрепления песков пустыни Каракум. Эти научные проекты и многие другие реализовывались на практике в различных областях хозяйства [IA REX, 2019].
Примерно такая же стратегия развития национальных научных академий наблюдалась и в других республиках. Систематическая исследовательская работа началась в Таджикистане в форме комплексных экспедиций, в задачи которых входило изучение природных ресурсов республики, создание стационарных исследовательских центров и подготовка научных кадров. Эти экспедиции, состоящие из географов, геологов, ботаников, ученых других специальностей, собрали огромный материал, который затем послужил основой для дальнейших исследований. Была проделана большая работа по изучению флоры и фауны Таджикистана, выявлению его гидроэнергетических, минеральных и топливных ресурсов, намечены перспективы освоения новых земель и промышленного развития республики на основе использования ее недр [Историческая справка, б.д.]
Академия наук Кыргызстана, созданная в 1954 году, активно работала на базе физико-географической станции Тянь-Шаня в области географии, биологии, почвоведения и в других смежных областях, а также в Тянь-Шаньской астрономической обсерватории, где проводились проекты по астрономии, технологии и в других сферах. [Синько, 2018].
Академия наук Казахской ССР была основана 1 июня 1946 года и с первых лет ее создания начала широкое изучение и освоение богатых природных ресурсов, что внесло значительный вклад в развитие производительных сил страны в решении важнейших проблем, в том числе экономического, социального и духовного развития казахстанского общества. Таким образом, в пятидесятых годах прошлого века в двенадцати союзных республиках были созданы свои академии наук [Scientificrussia, 2019].
Однако на новом историческом этапе — создание независимых государств, переход к рыночной экономике, упор на развитие экономики знаний — прежние системы больше не могли функционировать по-старому и не адаптировались к новым требованиям эффективной деятельности. Кроме того, некоторые республики поставили довольно амбициозные, но едва ли достижимые цели – стать в ряд развитых стран мира, ускорить свой экономический рост, а для достижения этих целей необходимо было кардинально изменить стратегию развития науки. Для проведения исследований международного уровня и их широкого практического применения необходимо было развивать инновационные отрасли, технологии и международные отношения в широких масштабах. Это означает, что необходимо было либо существенно перестроить имеющиеся структуры, что было дорого и почти невозможно, либо начать с нуля строительство нового технологического исследовательского пространства, что было бы еще дороже и сложнее в реализации, особенно при отсутствии опыта и ресурсов. Попытки реконструировать, реформировать и оптимизировать существующие академические структуры захватили все постсоветское пространство. Был принят ряд новых законов о науке или о национальных академиях наук, изменены системы финансирования, сокращено количество сотрудников, ликвидированы целые институты и исследовательские центры. Кроме того, их позиции и руководство также перемещались из одного департамента в другой в структуре министерств, что создавало дополнительные бюрократические барьеры для этих институтов.
В 2014 году власти Кыргызстана обсуждали ликвидацию Академии с передачей ее функций научным организациям, министерствам и университетам. В 1999 году Академия наук Казахстана была отделена от министерства, академия стала общественным объединением, а в 2003 году в соответствии с Указом Президента Республики Казахстан Академия получила статус республиканского частного объединения. Что касается Академии наук Туркменистана, то во время правления Сапармурада «Туркменбаши» Ниязова в 1998 году она уже была ликвидирована. В 2007-2009 годах Академия работала на общественных началах, а 12 июня 2009 года указом президента была восстановлена.
Следует отметить, что не только региональные академии наук, но и Российская академия, самая передовая, фундаментальная и успешная из оставшихся после распада Советского Союза, столкнулась с проблемой переоценки роли академического сообщества. Так, Юрий Балега, вице-президент Российской академии наук, открыто признал, что число научных институтов в России чрезмерно, что приводит к неэффективному расходованию средств на науку и отсутствию прорывных исследований [ТАСС.ru, 2019].
Со временем становится все более очевидным, что самый популярный лозунг об эффективной интеграции науки, образования и производства приводит к доминированию технологий над науками, которые резко теряют актуальность из-за отсутствия технологического компонента и возможности давать быструю финансовую прибыль. Этот фактор делает многие ранее существовавшие научные отрасли и направления «ненужными».
Об этом пишут разработчики Стратегии развития Национальной академии наук Кыргызстана, признавая, что «темпы развития и структура академической науки не в полной мере отвечают потребностям секторов экономики, социального развития и национальной безопасности», а также то, что научные разработки ученых страны не находят применения в экономике Кыргызстана [Стратегия, 2013]. Очевидно, что представители других национальных академий также могли бы подписаться под этим признанием.
В качестве попытки объяснить ситуацию российские ученые утверждают, что ни одна из ведущих стран мира не тратит менее 2% ВВП на развитие научных исследований, в то время как в России, например, стоимость исследований и разработок составляет приблизительно 1,1. % от ВВП. Украинские исследователи, которые ссылаются на международный опыт, свидетельствующий, что 0,9% ВВП для науки обеспечивает ей выживаемость, а более высокий процент начинает давать экономический эффект [Чорный, 2019], разделяют эту позицию.
По данным Института статистики ЮНЕСКО, расходы некоторых стран СНГ находятся в критической зоне ниже «уровня выживания»: Беларусь – 0,59%, Украина – 0,45%, Кыргызстан – 0,11%, Казахстан – 0,13%, Таджикистан – 0,12%, Узбекистан – 0,19% [Uis.unesco.org, 2019]
Все эти события и факты вызывают определенные мысли. Возможно, эпоха национальных академий в их советском формате ушла в прошлое? Возможно, наука в эпоху глобализации больше не может концентрироваться в небольших региональных центрах и выходит за рамки политических и географических границ, выбирая, где у нее есть необходимые ресурсы и возможности для развития, скажем, передовой медицины или ее отдельных областей, или биологии, химии, физики с их многочисленными специализациями. Это – более рациональная модель, чем рассредоточение сил, финансов, персонала, особенно там, где имеется их дефицит. Что касается технологий и наук о жизни, такие тенденции уже очевидны в некоторых странах мира, когда под эгидой крупных корпораций, университетов или исследовательских центров ученые из разных стран мира собираются, чтобы найти для себя среду, где они могут наиболее полно реализовать свои научные навыки и творческий потенциал, где они могут работать на благо не отдельной страны, а человечества в целом. Однако для гуманитарных наук, прочно привязанных к «национальной почве», это решение кажется неприемлемым. Как изучать материальную и духовную культуру, историю, искусство этноса, людей и нации, находясь вдали от объекта изучения?
Видимо, эта ситуация требует изменения в системе организации, например, работы с узкими целевыми государственными грантами, а не с постоянным бюджетным финансированием, к которому привыкли академические учреждения, что частично уже происходит в Казахстане, или поиск неправительственных организаций, фондов и спонсоров, специально ориентированных на поддержку гуманитарных исследований. Но многие ли исследователи смогут выдержать такую конкуренцию? Возможно, многим ученым следует переоценить актуальность и необходимость своих усилий и проектов в условиях рынка и жесткой конкуренции между научными отраслями и структурами.
Источники:
Черный, Александр. (2019). «Академический тест» для команды Ze. Доступен по адресу: https://zn.ua/SCIENCE/akademicheskiy-test-dlya-komandy-ze-331750_.html. Дата обращения: 17.02.2020.
Стратегии развития Национальной академии наук Кыргызской Республики на 2013 – 2025 годы. Доступен по адресу: http://naskr.kg/wp-content/uploads/2019/06/strategy_nankr.pdf. Дата обращения: 17.02.2020.
Историческая справка. (б.д.). Академия наук Республики Таджикистан. Доступен по адресу: https://www.anrt.tj/ru/ob-akademii/istoricheskaya-spravka. Дата обращения: 17.02.2020.
IA REX. (2019) Академия наук закрылась в Туркменистане. Доступен по адресу: http://www.iarex.ru/news/64131.html. Дата обращения: 17.02.2020.
oxu.az (2019). Бердымухамедов закрывает Академию наук Туркменистана. Доступен по адресу:https://ru.oxu.az/world/297652. Дата обращения: 17.02.2020.
Scientificrussia. (2019). Может ли Россия стать одним из лидеров в науке? Доступен по адресу: https://scientificrussia.ru/articles/smozhet-li-rossiya-stat-odnim-iz-liderov-v-nauke. Дата обращения: 17.02.2020.
Синько, Валерий. (2018). Взгляд на Национальную академию наук Кыргызской Республики. Доступен по адресу: http://su.gumilev-center.ru/vzglyad-na-nacionalnuyu-akademiyu-nauk-kirgizskojj-respubliki/ Дата обращения: 17.02.2020.
TASS.ru. (2019). Российская академия наук назвала количество научных учреждений в России лишним. Доступен по адресу: https://nauka.tass.ru/nauka/6601626. Дата обращения: 17.02.2020.
Статистический институт ЮНЕСКО. (2019). Расходы науки на ВВП в мире. Расходы на исследования и разработки (% от ВВП). Доступен по адресу: www.uis.unesco.org. Дата обращения: 22.02.2020.
Примечание. Мнения, выраженные в этом блоге, принадлежат автору и необязательно отражают редакционную политику Института.
Надирова Гульнар Ермуратовна закончила восточный факультет Ленинградского Государственного университета, в 1990 году защитила кандидатскую диссертацию по алжирской литературе в Московском Институте востоковедения, в 2006 докторскую – по современной арабоязычной литературе Туниса в Ташкентском Институте востоковедения, профессор